Представляется, что особого анализа заслуживает правовая форма, в которую облекается сделка, связанная с кредитованием, - кредитный договор.
В юридической науке отражены различные представления о следующих характеристиках кредитного договора: является ли кредитный договор реальным или консенсуальным, односторонне обязывающим или двусторонне обязывающим.
Кредитный договор является разновидностью договора займа. Содержание кредитного договора в целом совпадает с содержанием договора займа. Что касается договора займа, то он считается заключенным с момента передачи денег, то есть является реальным и односторонним. Гражданский кодекс РФ в ст. 807 устанавливает, что займодавец передает в собственность заемщику деньги или другие вещи.
До принятия части второй ГК РФ в юридической литературе существовал дискуссионный вопрос относительно консенсуальной или реальной природы кредитного договора. Отчасти это объяснялось неточными формулировками старого закона в отношении договора займа и кредита.
В.Г. Голышев, подробно исследовавший данную проблему, делал ссылку в своей работе на Е.А. Флейшица и Э.А. Зинчука . Данные ученые высказывали точку зрения, согласно которой кредитный договор является консенсуальным. Т.Е. Абова и А.Ю. Кабалкина в Комментарии к части второй ГК РФ придерживаются аналогичной точки зрения. С.И. Вильнянский, И.С. Гуревич, О.С. Иоффе видели кредитный договор реальным. Высказывались даже мнения о том, что природа кредитного договора может быть, в зависимости от определенной правовой ситуации, как реальной, так и консенсуальной.
Ефимова Л.Г., исследуя юридические характеристики кредитного договора, строит свои выводы на понятии так называемого предварительного договора (то есть такого, предметом которого является заключение в будущем договора основного). В частности, Л.Г. Ефимова полагает, что «...кредитные договоры, заключаемые коммерческими банками с клиентурой, на практике необходимо рассматривать только как предварительные договоры о предоставлении кредита в будущем. Это консенсуальные договоры. Кредитные же договоры, по ее мнению, в свете Основ гражданского законодательства могут быть только реальными и считаются заключенными с момента выдачи кредита» .
В настоящее время мы можем сделать вывод о том, что законодатель четко разграничивает правовую природу договоров займа и кредита. Так, в отношении первого ГК РФ (ст. 807) гласит: «По договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей».
Что касается кредитного договора, то по нему банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее (ст. 819).
Таким образом, законодатель подчеркивает реальный характер договора займа, а кредитный договор определяет как консенсуальный, что указывает на его двусторонне обязывающий характер.
Однако исследования некоторыми авторами гражданского законодательства и материалов судебной практики позволили им говорить о двойственной природе кредитного договора, основой которой, по их мнению, может являться наступление определенных условий, оговоренных сторонами. Данное утверждение, как представляется, противоречит легальному определению кредитного договора, данному в ст. 819 ГК РФ.
Четкое разграничение законодателем реальной и консенсуальной природы договора позволяет говорить, что консенсуальный договор считается заключенным с момента достижения сторонами соглашения по всем его существенным условиям. В.Г. Голышев указывает, что реальным признается договор, для заключения которого помимо соглашения сторон необходима фактическая передача имущества, являющегося его предметом . С момента передачи имущества такой договор считается состоявшимся. Причем передача имущества в качестве необходимого условия заключения договора должна быть предусмотрена законом (п. 2 ст. 433 ГК РФ). Таким образом, в рамках реального договора заемщик не имеет возможности потребовать от банка обещанную им по договору сумму.
По мнению Захаровой Н.Н. , кредитный договор является консенсуальным в случаях, когда предоставление кредита зависит от наступления определенных договором условий, либо реальным, если стороны в договоре не обусловили предоставление кредита наступлением каких-либо условий. Однако при этом состоятельность кредитного договора как юридического факта ставится в зависимость не от необходимости фактической передачи денежных средств, предусмотренной законом (п. 2 ст. 433 ГК РФ), а от наступления условий, предусмотренных договором, с которыми стороны связали возникновение прав и обязанностей по данной сделке.
Но и в данном случае В.Г. Голышев ставит под сомнение утверждение возможности кредитного договора быть реальным. По его мнению, условность сделки не может влиять на консенсуальность или реальность договора хотя бы потому, что классификация сделок относительно порядка их заключения и момента возникновения прав и обязанностей в первом случае базируется на волеизъявлении сторон (условные сделки - ст. 157 ГК РФ), а во втором - на указаниях закона (ст. 433 ГК РФ). Таким образом, мы имеем дело с различными классификациями, имеющими отличные основания. Конечно, кредитный договор может являться условной сделкой. Так, например, условием вступления в силу кредитного договора может являться регистрация залога товаров в обороте, принадлежащих заемщику. Но в этом случае передача денежных средств будет происходить во исполнение возникшего обязательства, а не для заключения кредитного договора.
Павлодский Е.А. относит кредитный договор по своей юридической природе к числу консенсуальных, т.е. вступающих в силу с момента достижения сторонами соответствующего соглашения, до реальной передачи денег заемщику (тем более что такая передача может производиться периодически, а не однократно). Следовательно, при наличии такого соглашения заемщик может принудить займодавца к выдаче ему кредита .
В пользу же «реальной» точки зрения, как уже было отмечено, выступает Н. Захарова. Комментарий ученого до принятия новой редакции ГК РФ в целом на тот момент полно отражал правовую природу кредитного договора, «относя его к так называемым реальным договорам. То есть кредитный договор считается заключенным не с момента его подписания, а с момента передачи денег заемщику (ст. 433, 224). Деньги считаются врученными с момента фактического поступления их на счет заемщика или указанного им лица» .
Особого внимания заслуживает также анализ предмета кредитного договора. В соответствии со ст. 819 ГК предметом кредитного договора являются денежные средства как в наличной, так и в безналичной форме, в отечественной и зарубежной валюте. Голышев В.Г. в своих исследованиях делает вывод о том, что многие объекты гражданских правоотношений, в числе которых и вексель, не могут являться предметом кредитного договора. Вексель не является деньгами в собственном смысле слова, а его способность выполнять отдельные функции денег не превращает его в денежное средство. Следовательно, вексель в соответствии со ст. 819 ГК РФ не может выступать в качестве предмета кредитного договора. Вексельный кредит имеет отличную от кредита денежного правовую природу. Являясь денежным обязательством, вексель тем не менее не может отождествляться с денежными средствами.
Т.Е. Абова и А.Ю. Кабалкин отмечают также, что существует и иная «экономически ориентированная» концепция, в соответствии с которой фактически подписанный кредитный договор рассматривается как предварительный (ст. 429 ГК). Наделение заемщика правом требовать фактической выдачи кредита представляется не соответствующим экономической природе кредитных операций банков. Положение финансового посредника - продавца чужих денег несовместимо с обязанностью по выдаче кредита. По своей правовой природе кредитные правоотношения должны создавать обязанности только для одной стороны - заемщика и, следовательно, не могут рассматриваться как двусторонний договор.
По мнению Р.И. Каримуллина, «в российском гражданском праве договор займа и кредитный договор имеют по меньшей мере три общих признака. В самом деле, и переход права собственности на предмет договора, и соглашение о возврате полученного заемщиком капитала, и длящийся характер правоотношений сторон - все это безусловные атрибуты не только кредитного договора, но и договора займа. Вместе с тем последний обладает более широким субъектным (в роли заимодавца выступают не только кредитные организации) и предметным (предметом займа служат не только деньги) составами, а также свободен от непременного включения в содержание условия об уплате вознаграждения... С учетом изложенного, - заключает Р.И. Каримуллин, - характерные признаки кредитного договора позволяют сделать только один вывод о его соотношении с договором займа. Российское гражданское право рассматривает кредитный договор как особую разновидность договора займа» . К такому же выводу (о том, что кредитный договор является разновидностью договора займа) приходят и некоторые другие авторы.
Не меньшее число сторонников имеет и позиция признания кредитного договора самостоятельным гражданско-правовым договором. Так, Е.А. Павлодский пишет: «Гражданскому законодательству известны два самостоятельных договора - займа и кредита (гл. 42 ГК). Эти договоры имеют много общего... Однако данные договоры имеют и существенные различия, что побудило законодателя к раздельному регулированию отношений, вытекающих из договора займа и кредита» .
Е.А. Суханов, отмечая, что «кредитный договор и по субъектному составу, и по предмету имеет более узкую сферу применения, чем договор займа», делает вывод о том, что кредитный договор «является особой, самостоятельной разновидностью договора займа» .
Л.Г. Ефимова, выявив шесть отличий правового режима кредитного договора и договора займа, тем не менее пришла к выводу, «что практически все особенности правового режима кредитного договора можно так или иначе подвести под частный случай договора займа, за исключением одного. Договор займа является традиционно реальным договором, а кредитный договор сконструирован действующим ГК РФ как консенсуальный» . Рассматривая способы решения этой проблемы, сама Л.Г. Ефимова придерживается того взгляда, что «можно сконструировать консенсуальную разновидность договора займа. По этому пути пошел действующий ГК РФ, предусмотрев несколько таких договоров: кредитный договор, договор коммерческого кредита и договор товарного кредита» . Общий же вывод Л.Г. Ефимовой относительно правовой природы кредитного договора состоит в том, «что кредитный договор представляет собой коммерциализированную консенсуальную разновидность договора займа» .
Представляется, сравнительный анализ договора займа и кредитного договора с целью выявления сходства и различий между ними страдает определенным методологическим изъяном: кредитный договор относится к договору займа как вид к роду, а наличие родовидовых связей предполагает, что понятие, относимое к виду, располагая всеми основными характерными чертами рода, одновременно имеет некоторые специфические признаки, которые и позволяют выделить его в отдельный вид родового понятия.
Действительно, кредитный договор (вид) обладает всеми основными чертами договора займа (род): из него возникает обязательство заемщика возвратить кредитору денежную сумму, равную полученной (деньги - заменимые вещи, определенные родовыми признаками), в срок, определенный договором. Помимо этого, кредитному договору присущи специфические признаки, ограничивающие сферу его применения и выделяющие его в отдельный вид договора займа. Наличие у кредитного договора указанных специфических признаков делает необходимым специальное правовое регулирование, но, имея в виду родовую принадлежность кредитного договора к договору займа, за пределами специальных правил, рассчитанных на специфику кредитного договора (как отдельного вида договора займа), подлежат применению общие положения о договоре займа. Таким образом, целью научного исследования должно быть не выявление сходства и различий между кредитным договором и договором займа (такую цель можно преследовать лишь при сравнении самостоятельных договоров, не находящихся в родовидовой связи), а определение специфических черт кредитного договора, которые могут быть признаны его видообразующими признаками, позволяющими выделять кредитный договор в отдельный вид договора займа.
У кредитного договора на самом деле имеется только два таких признака: во-первых, на стороне кредитора (заимодавца) всегда выступает банк или иная кредитная организация; во-вторых, кредитный договор носит консенсуальный характер и поэтому является двусторонним, т.е. порождает обязательство как на стороне банка-кредитора (выдать кредит), так и на стороне заемщика (возвратить денежную сумму, полученную в качестве кредита, и уплатить кредитору проценты, причитающиеся ему в качестве вознаграждения за выдачу кредита).
Что касается иных т.н. отличий между кредитным договором и договором займа, отмечаемых в юридической литературе, то они не образуют специфических признаков именно кредитного договора, поскольку при определенных условиях могут быть обнаружены и в договоре займа.
Например, часто обращают внимание на то, что объектом кредитного договора могут служить только денежные средства, в то время как по договору займа заемщику передаются деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками. Так, А.А. Вишневский подчеркивает, что «договор займа и кредитный договор различаются по предмету. Предметом договора займа могут быть как деньги, так и другие вещи, определенные родовыми признаками. Предметом же кредитного договора могут быть только деньги, как в наличной, так и в безналичной форме» .
Еще более определенно по этому вопросу высказался Е.А. Суханов: «Предметом кредитного договора могут быть только деньги, но не вещи». Правда, далеко не все авторы, пишущие о договоре займа и кредита, замечают проблему, обозначенную Е.А. Сухановым. К примеру, в работе Г.А. Тосуняна, А.Ю. Викулина, А.М. Экмаляна указывается, что «если договор коммерческого кредита предусматривает переход права собственности на передаваемые деньги или вещи, определенные родовыми признаками, от кредитора заемщику, то и кредитный договор, а также договор товарного кредита предусматривают переход права собственности от кредитора заемщику... Таким образом, одной из специфических черт, характеризующих содержание кредита, является переход права собственности от кредитора заемщику» . Н.Н. Захарова пишет: «При рассмотрении предмета кредитного договора необходимо учитывать, что передать деньги или вещи в собственность может только их собственник» .
А между тем теоретическая проблема как раз и состоит в том, что т.н. безналичные денежные средства, являясь по своей правовой природе обязательственными правами требования к банку (а не вещами), в принципе не могут быть переданы в собственность заемщика.
Конечно, нельзя не обратить внимания на то, что законодатель в определении договора кредита избежал указания на то, что денежные средства передаются именно в собственность заемщика (п. 1 ст. 819 ГК). Но это момент чисто формальный, не меняющий сути дела: передача денег или вещей, определенных родовыми признаками, в собственность заемщика - родовая черта всякого заемного обязательства (включая кредитный договор). Пользование заменимыми вещами, каковыми являются наличные деньги и вещи, определенные родовыми признаками, предполагает их потребление. Именно поэтому в отличие от договоров найма или ссуды объект договора займа передается не во владение и пользование, а в собственность заемщика. В определении кредитного договора (п. 1 ст. 819 ГК) не содержится положения о передаче денежных средств в собственность заемщика только по той причине, что оно не относится к специфическим признакам кредитного договора.
Итак, названная теоретическая проблема существует, и в юридической литературе предлагаются различные способы ее решения.
Весьма интересным представляется подход к решению названной проблемы, предложенный Р.И. Каримуллиным, который также подчеркивает, что «с зачислением суммы кредита на счет заемщика у последнего не возникает права собственности на вещь, как это происходит при ее вручении наличными. Вместе с тем различия в вещно-правовой квалификации того или иного способа приобретения кредита не влияют на его окончательный экономический и обязательственно-правовой эффект. Интерес заемщика направлен не на то, чтобы стать собственником известного количества денежных знаков, а на то, чтобы в его распоряжении состояла определенная денежная сумма. Именно поэтому ее зачисление на счет становится возможным приравнять к передаче права собственности на денежные знаки» . Действительно, предоставленный заемщику кредит (пусть и в форме безналичных денежных средств, зачисленных на его банковский счет) входит составной частью в имущество последнего, составляя актив этого имущества, которое в целом принадлежит соответствующему лицу - заемщику на праве собственности. Отсюда зачисление на банковский счет заемщика суммы кредита (безналичных денежных средств) должно быть приравнено к передаче наличных денег в собственность заемщика.
Еще одно т.н. отличие кредитного договора от договора займа, нередко отмечаемое в юридической литературе, состоит в возмездности кредитного договора. Так, Е.А. Суханов пишет: «Наконец, кредитный договор в отличие от договора займа всегда является возмездным. Вознаграждение кредитору определяется в виде процентов, начисленных на сумму кредита за все время его фактического использования» . Однако и данное «отличие» от договора займа (всегда возмездный характер кредитного договора) не образует специфической особенности кредитного договора, которую можно было бы признать его видообразующим признаком, позволяющим выделять кредитный договор в отдельный вид договора займа. Дело в том, что и родовой по отношению к кредитному договору договор займа может приобретать форму возмездного договора. Более того, как известно, законом установлена презумпция возмездности договора займа: согласно п. 1 ст. 809 ГК, если иное не предусмотрено законом или договором займа, заимодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, которые определены договором.
Не может быть признана видообразующим признаком кредитного договора как отдельного вида договора займа и та его особенность, что он во всех случаях должен быть заключен в письменной форме. Скорее, это родовая черта, присущая договору займа в тех случаях, когда в качестве заимодавца выступает юридическое лицо (п. 1 ст. 808 ГК).
Таким образом, видообразующими признаками кредитного договора, выделяющими его в отдельный вид договора займа, могут быть признаны лишь две его особенности: во-первых, обязательное участие в договоре в качестве кредитора банка или иной кредитной организации (особенность в субъектном составе договора); во-вторых, консенсуальный характер кредитного договора, что влечет признание его двусторонним договором, который порождает обязательство как на стороне банка (по выдаче кредита), так и на стороне заемщика (по возврату полученного кредита и уплате процентов как платы за кредит).
Следовательно, для того чтобы договор, порождающий денежное заемное обязательство, был признан кредитным договором, необходимо, чтобы в роли заимодавца по такому договору выступал банк (иная кредитная организация), на который возлагается обязанность по выдаче кредита (займа), а сам договор вступал бы в силу не с момента выдачи кредита, а с момента его подписания.
Сфера применения кредитного договора (как отдельного вида договора займа) ограничивается исключительно областью банковской деятельности в предоставлении заемщику предусмотренного кредитным договором кредита полностью или частично при наличии обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что предоставленная заемщику сумма не будет возвращена в срок; в случае нарушения заемщиком предусмотренной кредитным договором обязанности целевого использования кредита кредитор также вправе отказаться от дальнейшего кредитования заемщика по договору.
Родовидовая связь между договором займа и договором кредита проявляется и в том, что в случае утраты кредитным договором соответствующего видообразующего признака, например в случае, когда в роли кредитора выступает организация, не обладающая лицензией на осуществление банковской деятельности и по этой причине не являющаяся банком (иной кредитной организацией), несмотря на то что стороны своим соглашением придали своему договору консенсуальный, двусторонний характер, такой договор не может быть признан кредитным договором. Однако такой договор также не может быть признан недействительной сделкой (что в принципе было бы возможным, будь кредитный договор самостоятельным гражданско-правовым договором). Принимая во внимание родовую принадлежность кредитного договора к договору займа, в подобных случаях такой договор должен быть квалифицирован только как договор займа. Данное обстоятельство влечет то практическое последствие, что оформленный сторонами договор может считаться заключенным лишь с момента передачи денежной суммы заемщику (п. 1 ст. 807 ГК).
Характерно, что отмеченный подход проявляет себя не только в практике государственных арбитражных судов (о чем упоминалось ранее), его придерживаются и третейские суды, включая разбирательство дел по правилам международного арбитража (естественно, при применимом российском законодательстве).
Данное обстоятельство подтверждается примером из практики Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (МКАС), приведенным в одной из работ М.Г. Розенберга. По одному из дел, рассмотренных МКАСом, был предъявлен иск фирмой, зарегистрированной на Британских Виргинских островах, к украинской организации в связи с невыполнением последней обязательств по кредитному договору. По утверждению истца, в соответствии с условиями договора сумма кредита, предоставлявшегося на один год, подлежала зачислению на счет дочернего предприятия ответчика, указанного в договоре. В качестве обеспечения кредита ответчик должен был оформить передачу истцу в залог определенного имущества. Несмотря на то что истец перевел на счет дочернего предприятия большую часть суммы кредита, ответчик в предусмотренный договором срок не оформил договор залога, не возвратил истцу соответствующую часть суммы кредита и не уплатил проценты за пользование кредитом. В связи с этим истец требовал возвратить выданную сумму кредита с начислением на нее процентов, предусмотренных договором, взыскать с ответчика предусмотренный договором штраф за отказ от оформления договора залога и просрочку возврата займа, а также возместить понесенные им расходы по арбитражному сбору и издержки по ведению дела.
Заключенный сторонами кредитный договор содержал арбитражную оговорку о том, что все споры и разногласия, могущие возникнуть из договора или в связи с ним, подлежат разрешению в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате Российской Федерации (г. Москва). В этом же договоре имелось условие, подтвержденное представителями сторон в заседании МКАСа, о том, что их отношения по договору регулируются российским материальным правом.
Оценивая доводы ответчика, в том числе ссылку последнего на недействительность заключенного сторонами кредитного договора, МКАС констатировал: «Поскольку истцом не представлено доказательств того, что он является в силу его устава банком или иной кредитной организацией, договор сторон в соответствии со ст. 807 ГК РФ квалифицирован составом арбитража в качестве договора займа и к нему применены положения ГК РФ, регулирующие этот вид договора. Соответственно с учетом предписаний ст. 807 ГК РФ признано, что принятые сторонами обязательства полностью отвечают требованиям закона для этого вида договоров, установленным в абз. 1 п. 1 указанной статьи ГК РФ. В этой связи заявление ответчика об отсутствии соглашения сторон в отношении существенных условий договора не может быть принято во внимание». В результате требования истца о взыскании задолженности в размере суммы, фактически выданной заемщику, процентов как платы за пользование займом и штрафа за нарушение условия договора о предоставлении залогового обеспечения (с применением ст. 333 ГК) были удовлетворены (3; 12).
Что касается второго видообразующего признака кредитного договора, выделяющего его в отдельный вид договора займа, а именно - консенсуального и в силу этого двустороннего характера порождаемого им обязательства, то его утрата кредитным договором в принципе невозможна. Представим себе ситуацию, когда банк и заемщик, заключая кредитный договор, включают в него условие о том, что данный договор считается заключенным не с момента его подписания сторонами, а с момента зачисления денежных средств (суммы кредита) на банковский счет заемщика. Как в этом случае суд должен оценить требование заемщика о взыскании с банка-кредитора убытков, вызванных неисполнением обязательства по предоставлению суммы кредита в предусмотренный договором срок?
Если исходить из того, что кредитный договор, утративший названный видообразующий признак (консенсуальный характер), трансформируется в договор займа, то придется признать, что заключенный сторонами договор является договором займа, который порождает обязательство лишь на стороне заемщика и может считаться заключенным только с момента предоставления суммы займа заемщику. Но в этом случае пришлось бы констатировать отсутствие на стороне банка какого-либо обязательства и, следовательно, оснований для ответственности банка за его неисполнение. Такой подход представляется неприемлемым как для правоприменительной практики, так и для имущественного оборота в целом.
Другой вариант разрешения указанного гипотетического спора (который, вероятнее всего, и выберет судья при рассмотрении реального дела) состоит в том, чтобы признать невозможность для банка предоставлять денежные средства гражданам и организациям на основе заключаемых с ними договоров займа
Таким образом, кредитный договор является отдельным видом договора займа, предназначенным для использования в банковской деятельности. Экономический смысл кредитного договора состоит в том, что он представляет собой правовую форму деятельности банка по размещению денежных средств граждан и организаций, привлеченных во вклады и на банковские счета.
С точки зрения характеристики всякого гражданско-правового договора кредитный договор является договором консенсуальным, двусторонним и возмездным.
Квалификация кредитного договора предполагает также определение его отличий от иных видов договора займа. Прежде всего следует подчеркнуть, что общей чертой указанных видов договорных обязательств является, конечно же, их родовая принадлежность к договору займа, однако каждый из них обладает своими видообразующими признаками, позволяющими их выделять в отдельные виды займа. Договор товарного кредита имеет ту особенность, что он (как и кредитный договор) носит консенсуальный характер, но в отличие от кредитного договора в качестве его объекта выступают не денежные средства, а вещи, определенные родовыми признаками. Договоры облигационного займа и государственного (муниципального) займа выделяют в отдельные виды договора займа. Особенности заключения указанных договоров и оформления соответствующих договорных правоотношений: данные договоры заключаются путем приобретения заимодавцами облигаций, эмитированных заемщиками, каковые (облигации) и служат формой выражения заемных обязательств. Видообразующим признаком обязательства коммерческого кредита является его принадлежность к иным гражданско-правовым договорам, исполнение которых связано с передачей в собственность другой стороне денежных сумм или других вещей, определяемых родовыми признаками. От кредитного договора обязательство коммерческого кредита отличает то обстоятельство, что оно ни при каких условиях не приобретает форму отдельного договора. Кроме того, от всех известных иных видов договорных заемных обязательств кредитный договор отличается особенностью субъектного состава: на стороне кредитора (заимодавца) в кредитном договоре всегда выступает банк (кредитная организация). Кредитный договор предназначен для обслуживания заемных правоотношений в сфере банковской деятельности. |
обратная связь
